ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается выбор темы и ее актуальность, определяются объект и предмет исследования, формулируются цели и задачи, определяется научная новизна, теоретическая и практическая значимость, указываются источники материала, называются основные методы исследования, формулируются положения, выносимые на защиту, даются сведения об апробации работы

Первая глава «Теоретические основы изучения лексики, характеризующей человека, в говорах Тверской области» содержит обобщение и анализ основных научных позиций, связанных с проблематикой работы.

Раздел 1.1посвящен истории изучения тверских говоров: в нем описаны все этапы изучения тверской диалектной лексики и названы основные научные труды, связанные с каждым из этапов. Тверская область, отличаясь пестротой и сложностью лингвистического ландшафта, всегда привлекала к себе внимание диалектологов. За более чем двухсотлетнюю историю изучения были обследованы практически все районы области и накоплен богатый диалектный материал. Диалектная лексика Тверской области изучалась в различных аспектах. Большое внимание уделялось фонетическим и словообразовательным особенностям тверских говоров, однако в семантическом аспекте тверская диалектная лексика до сих пор остается малоизученной. Между тем современные тенденции в отечественном языкознании, связанные с попытками реконструкции различных фрагментов языковой картины мира, делают такое исследование актуальным и своевременным.

В разделе 1.2рассматривается диалектная картина мира как важнейшая составляющая общенациональной картины мира. В большинстве научных работ, посвященных языковой картине мира (ЯКМ), содержится основная идея о различии ЯКМ разных народов, отражающем национальный характер и мировоззрение и проявляющемся на разных уровнях языка, особенно в его лексическом составе. Различными являются не только общенациональные языковые картины мира, но и формы их реализации, существующие в пределах одного языка, из которых наиболее значимой для любого этноса является диалектная картина мира.

Диалектная языковая картина мира (ДЯКМ) в нашем понимании - это совокупность народных представлений о мире, зафиксированная в русских

народных говорах. В состав ДЯКМ входят более мелкие фрагменты - региональные языковые картины мира, которые соотносятся исследователями с отдельными говорами или группами говоров.

Изучению различных аспектов диалектной картины мира посвящены исследования Е.Л. Березович, Т.И. Вендиной, Н.С. Ганцовской, К.И. Демидовой, Л.А. Климковой, Н.А. Красовской, М.Э. Рут, Т.К. Ховриной и др. Анализ работ, посвященных изучению различных аспектов диалектной картины мира, показывает, что специфика результатов народного миропонимания может передаваться такими языковыми средствами и их свойствами, как значение слова, структура многозначного слова, внутренняя форма слова, особенности синонимических и антонимических отношений, деривационные связи слов, а также взаимосвязи слов в составе семантических полей.

Лексико-семантическому полю (ЛСП), реконструкция которого является одним из наиболее перспективных способов изучения фрагментов языковой картины мира, посвящен раздел 1.3.Сегодня понятие лексико-семантического поля является одним из основных в лексической семантике. В нашем исследовании мы опираемся на положения полевой концепции в изложении И.А. Стернина [Стернин 2001], понимая под ЛСП совокупность слов, имеющих общий (родовой) лексико-семантический признак, которая отражает в языке определенную понятийную сферу.

В процессе исследования вертикальной структуры ЛСП в его составе выявлены микрополя различного порядка, и определена их иерархическая организация. Количество лексических единиц в составе микрополей (объем или номинативная плотность) является одним из показателей наиболее актуальных и значимых фрагментов языковой картины мира диалектоносителей (ее внутреннего и внешнего уровней), поскольку «трудно отрицать значимость определенного круга значений, если носитель языка вновь и вновь возвращается к их лексической разработке» [Березович 2007]. Высокая номинативная плотность, т.е. тщательная разработка того или иного сегмента поля может сигнализировать о наиболее актуальных для языкового сознания понятиях: «то, что существенно, оказывается названным, или многократно названным, или названным “дробно”, с учетом предельного внимания к деталям хорошо знакомого и имеющего высокую значимость объекта» [Леонтьева 2008].

При изучении горизонтальной организации поля мы исходим из того, что микрополя в составе ЛСП могут взаимодействовать и пересекаться, они «отчасти накладываются друг на друга, образуя законы постепенных переходов, что является законом полевой организации системы языка» [Стернин 1985]. Выявление и анализ полисемантических слов и слов с

диффузным значением, в семантике которых объединяются смыслы, принадлежащие различным микрополям, представляет интерес для исследования, поскольку образованные ими зоны наложения, пересечения микрополей могут свидетельствовать о близости соответствующих понятий в народном представлении.

При попытке реконструкции региональной языковой картины мира наряду со структурно-семантическим анализом поля представляется важным исследование поля в мотивационном плане. О возможности интерпретации языкового сознания носителей языка через выявление мотивировочных признаков, т.е.

В ходе мотивационного анализа в реферируемой диссертации использованы термины мотивация, мотивировочный признак, мотиватор (лексический, семантический, структурный), в опоре на терминологический аппарат мотивологии, разработанный О.И. Блиновой [Блинова 2010]. Наряду с термином мотивировочный признак использован термин мотив, под которым понимается «импульс, побуждающий человека мыслить одно понятие через другое», т.е. «осознание человеком сходства между объектами или установление между ними другой логической связи» [Леонтьева 2013]. Как отмечает Т.В. Леонтьева, исследование семантического поля в мотивационном аспекте предполагает выявление мотивов с разной степенью абстракции - частный мотив, сквозной мотив и мотивационная доминанта [Леонтьева 2008, 2013].

Таким образом, исследование лексико-семантического поля «Характеристика человека» в структурно-семантическом и мотивационном плане, т.е. описание его идеографической структуры, деление на микрополя, определение их номинативной плотности и особенностей взаимодействия, а также прояснение внутренней формы мотивированных лексем с выявлением основных мотивов их номинации позволяет сделать определенные выводы об образе человека в региональной языковой картине мира.

Вторая глава «Лексико-семантическое поле “Характеристика человека по внешним свойствам”» посвящена исследованию диалектных лексических единиц (прилагательных и существительных), номинирующих лиц по внешнему виду. Структуру лексико-семантического поля, репрезентирующего человека по внешним свойствам, образуют микрополя «Общая эстетическая оценка», «Телосложение», «Рост», «Отличительные особенностям внешности», «Одежда», «Состояние здоровья», каждое из которых последовательно рассматривается в главе в семантико-мотивационном

аспекте.

Рисунок 1 - Характеристика по внешним свойствам

В разделе 2.1рассматривается микрополе «Общая эстетическая оценка», включающее в себя два антонимичных микрополя низшего порядка Л Л

«Красивый» (глдзный, миловзглядный, сличный...-31 лексема) и «Некрасивый» (вахрюта, грымзала, ляпистый...-24 лексемы). Количественный перевес лексических единиц с положительной оценкой является нетипичным для диалектной лексики, характеризующей человека. Недостаточная разработанность в тверских говорах микрополя, репрезентирующего некрасивого человека, дает основания предположить, что отсутствие внешней красоты человека не являлось значимым в исследуемой языковой картине мира. Ср. пословицы: Не родись красивый, а родись счастливый. С лица воду не пить. Не ищи красоты, а ищи доброты.

Выявлены зоны пересечения микрополя «Общая эстетическая характеристика» с микрополями «Телосложение» и «Одежда». При общей эстетической оценке человека значимыми оказываются характеристика объема тела и умения одеваться. Хорошо одетый человек получает положительную эстетическую оценку внешности (баской), а человек в грязной одежде воспринимается как физически некрасивый (мурза, нестатйша, нестатища). Объем тела человека оценивается диалектоносителями неоднозначно. С одной г г

стороны, полнота человека расценивается как его красота (красуля, купава, г г

купавна), с другой стороны, напротив, как ее отсутствие (грымзала, вахрюта).

При анализе микрополя «Эстетическая оценка человека» в мотивационном аспекте выявлены следующие мотивационные признаки (мотивы). Мотив красоты реализован в многочисленных лексемах с корневыми морфемами -крас-, -бас-, -раж- (красавик, красуля, красЯвый, красатый, г г г г г

баский, баской, ражий, ражинный, ражистый...).

Мотив удовольствия при созерцании лежит в основе ряда номинаций с прозрачной внутренней формой - приглядный, миловзглЯдный, взрачный, видный, глазный.

некрасивого человека актуальным также является мотив плохо, небрежно сделанного - лЯпистый, вахрюта, кососбитка.

В разделе 2.2анализируется микрополе «Телосложение», представленное антонимичными микрополями «Толстый» (бабуха, грьімзала, жирЯк... - 56) и г

«Худой» (издохлица, скилЯга, охорсіт, костЯник...-23). Выявлены зоны пересечения микрополя «Толстый» с микрополями «Здоровый» и «Красивый», а микрополя «Худой» - с микрополями «Больной» и «Некрасивый», что является отражением народного представления о полном человеке как здоровом, сильном и красивом, а о худом, напротив, как больном, слабом и некрасивом. Однако отрицательная коннотация ряда лексем, характеризующих полного человека, а также пересечение микрополя «Толстый» с микрополями «Некрасивый» и «Нерасторопный», образованное экспрессивными лексемами с отрицательной коннотацией, показывает, что чрезмерная полнота осуждается тверским диалектоносителем, особенно если является препятствием моторной деятельности.

Раздел 2.3посвящен микрополю характеристики человека по росту, структуру которого составляют практически равные по объему микрополя «Низкий» (изморыш, карандыш, корный... - 29) и «Высокий» (выросток, г г

долгий, жердогон, лесинина... - 31). Симметричная разработанность

микрополей позволяет говорить об отклонениях в росте в большую или меньшую сторону как о признаках внешности, имеющих равную актуальность для диалектоносителей. Зоны пересечения микрополя «Низкий» с микрополем г г

«Больной» (изморыш, опурыш), а микрополя «Высокий» - с микрополем г г г

«Здоровый» (мужланюга, здоровяга, лобан) фиксируют смысловую близость характеристики человека по росту и по состоянию здоровья в представлении диалектоносителей. Отрицательную коннотацию содержат лексемы, находящиеся в зоне пересечения микрополей «Высокий» и «Худой» (жердь, г г

жердина, жердогон), отражая негативную оценку нарушенной

пропорциональности телосложения человека. Зону пересечения микрополей г

«Высокий» и «Глупый» образуют экспрессивные субстантивы (поленница, г г г г

поленник, поленовина, слопень, слопенюга...), содержащие резкую отрицательную оценку человека, чей высокий рост сочетается с низким уровнем интеллекта. Смежность данных микрополей подтверждает и мотивационный анализ: мотив дерева является актуальным для номинаций как высокого, так и глупого человека. Ср. пословицы Вырос как осина, а ума в пол- осьмина. Вырасти вырос, да ума не вынес.

Раздел 2.4посвящен лексике, характеризующей человека по отличительным признакам внешности. Почти половина лексем выделенного микрополя (62 лексические единицы из 139) характеризует человека по особенностям лица. Значимыми являются такие параметры, как полнота лица (толсторылый, обрюта, лабу та, зазула...), наличие морщин (морскбтый, моршатый, морщатый, морщеватый...) и веснушек (коноплЯный, ольшаный, пегач...), а также особенности глаз (глазеїтик, большеглаз, курослепый, лубенїік, лупа...), губ (губан, разгрйба, грибаїн, грибатый...), носа (ломоносый,

кирпатый, кирпоносый, носеїтиха...), лба (лобатый, лобеїтик)и зубов (костозубый, карзун, карзубый...). Доминантными в этом ряду, наиболее разработанными в тверских говорах, являются особенности глаз - 20 лексических единиц.

Кроме того значимыми внешними признаками, получившими наибольшую маркированность в языке, являются особенности волос г г г г

(белобрыска, чернобрысый, вохлач, лохман, курчерЯвый, куршивый...) и г г г г г г г

конечностей (левшик, левач, шульгач, колченогий, колча, кривляк, кривуля, г

курлапый...). Большинство лексем имеет отрицательную коннотацию, фиксируя различные отклонения от эстетического идеала человека.

В разделе2.5 анализируется лексика, репрезентирующая человека по состоянию здоровья. Асимметричность объема антонимичных микрополей «Больной» (болестный, квелый, лядавый, млЯвый... - 47) и «Здоровый» (дробный, дюжой, куматный... - 16) показывает, что физически здоровый человек воспринимается как норма, что практически не получает маркированности в языке, в то время как образ больного человека, наоборот, активно разрабатывается в говорах. Микрополе «Здоровый» представлено всего 16 лексемами, имеющими дополнительные денотативные компоненты в структуре лексических значений - «сильный», «полный», «красивый». Ядерная лексема здоровый не является исключением, характеризуя человека не только по состоянию здоровья, но и по полноте. Микрополе «Больной» включает в себя 47 лексических единиц, из которых 46 являются адъективами. Практически полное отсутствие субстантивов, усиливающих степень экспрессии, показывает, что носители говоров не категоричны в оценке человека, лишенного одной из главных нематериальных ценностей - здоровья.

В разделе 2.6рассматривается микрополе «Одежда». Исследуемое микрополе отличается внушительным объемом (115 лексических единиц), отражая значимый для диалектоносителя фрагмент языковой картины мира. Наибольшей номинативной плотностью обладает сегмент, репрезентирующий неряху, человека в грязной или рваной одежде (вбзгбла, (вазгун, замеїза, порвань, придериша...-98 лексических единиц). Подавляющее количество лексем в составе данного поля - субстантивы (93), обладающие высокой степенью экспрессии в выражении отрицательной оценки неаккуратного, неряшливо одетого человека.

Анализ лексических значений данных слов позволяет сделать вывод о смежности микрополей «Неряха», «Нерасторопный» и «Глупый» (кулёма, г

фефёла, солоха). В представлении диалектоносителей человек, не обладающий аккуратностью в одежде, скорее всего, не способен к качественному выполнению работы, а также не имеет значительных умственных способностей.

Образ хорошо одетого человека в тверских говорах практически не разработан: для характеристики красиво одетого человека употребляется полисемант справный, имеющий общее положительное значение, реализуемое контекстуально. С одной стороны, от человека требуется уделять внимание своей внешности. В этом отношении члены микрополя «Нарядный»

предположительно должны быть положительно маркированы, но это является верным лишь в отношении лексемы срядный, содержащей положительную оценку нарядно одетого человека. Остальные лексемы имеют отрицательную коннотацию. Чрезмерное пристрастие человека к нарядам, излишняя забота о своем внешнем виде получает неодобрение диалектоносителей. Наибольшему осуждению подвергается любящий наряжаться мужчина, о чем свидетельствует ряд субстантивов, негативно характеризующих мужчину, чрезмерно озабоченного своим гардеробом, одеждой, внешностью - брьіндик, кертик, форсун, форсунок. В данных номинациях содержатся мотивы хвастовства и безделья. Так, лексическим мотиватором лексем форсун и форсунок является глагол форсить, т.е. ‘щеголять, хвастаться, важничать, выставлять что-либо напоказ’ [МАС 4]. Лексема брындик мотивирована глаголом брындать, употребляющимся в русских говорах в значении ‘бездельничать, мотаться без цели, без нужды; бить баклуши’ [СРНГ 2].

Анализ лексики, характеризующей человека по внешним свойствам, показал, что в диалектной картине мира актуализированы любые отклонения во внешности человека - высокий или низкий рост, полнота или худоба, отличительные природные или приобретенные физические особенности. Все, что выделяет человека из общей массы, отличает его от «среднего» человека и находит отражение в языке.

Третья глава «Характеристика человека по внутренним качествам» посвящена диалектной лексике, репрезентирующей человека по его характеру, поведению, способностям, склонностям. Структуру исследуемого лексико­семантического поля составляют микрополя «Моральные качества», «Склонность к обману», «Поведение в социуме», «Отношение к материальным ценностям», «Умственные способности», «Отношение к труду», «Эмоциональное состояние», «Речевая деятельность», «Особенности моторики», «Отношение к физиологическим потребностям», последовательно рассматриваемые в данной главе.

Рисунок 2 - Характеристика по внутренним качествам

Микрополе «Моральные качества» (раздел 3.1)включает в себя два антонимичных микрополя «Злой» (вьілюдье, зарЄзник, злодЄя, злыдень, зльїдня, изродок, некрещеник, сатаніїк...- 43) и «Добрый» (жалкий, жсілостник, лестивый, отхоный, радейщик...-19). Объемы микрополей различаются

количеством представленных лексических единиц более чем в два раза. Соотношение субстантивов и адъективов в данных микрополях показательно - 36:7 в микрополе «Злой» и 6:13 в микрополе «Добрый». Данные цифры отражают представленную в диалектной языковой картине мира категоричную отрицательную оценку говорящими злого человека, нарушающего моральные нормы общества.

Микрополе «Моральные качества» не имеет четких границ с микрополями «Поведение в социуме» и «Речевая деятельность», поскольку злоба и доброта человека проявляются и в его поступках, и в речевом поведении. В значениях лексем данного микрополя помимо интегральных сем «добрый» и «злой» присутствуют дифференциальные семы, указывающие на качество или действие, которое может расцениваться как проявление доброты г г

или злобы. Жалкий - ‘милосердный, сердобольный’, жалостник - ‘тот, кто г г г

проявляет жалость’, радейщик, радельщик, радивый - ‘добрый, заботливый г

человек’; отхоный - ‘имеющий мягкое, незлопамятное сердце’, пакостюшка, г г

пакостюшник, пакость - ‘шкодливый, пакостный человек’; кавъгрза - ‘пакостник, шалун’, каверза - ‘человек, делающий вред другим’.

При анализе диалектного материала была выявлена оценочная энантиосемия ряда лексических единиц (мЯгкотелый, жалкий, лестливый, лихой, рахманный), что объясняется во многом экстралингвистистическими причинами - амбивалентностью мышления и чувств, различными аксиологическими ориентирами, позволяющими рассмотреть и оценить одно явление с различных точек зрения. Прилагательное мЯгкотелый в литературном языке употребляется в значении ‘легко поддающийся чужому влиянию, бесхарактерный’ [МАС 2] и содержит отрицательный оценочный компонент, в то время как в диалектном значении данной лексемы присутствует положительная коннотация (Она такаЯ мЯгкотелаЯ, хорошаЯ девочка [Селигер 3]). Прилагательное лестливый имеет значение ‘ласковый’ и ‘хитрый, льстивый’. Доброта человека может быть воспринята как проявление его слабости и бесхарактерности или же льстивости и хитрости. В этом отношении уникальным является прилагательное рахманный. В тверских говорах лексема рахманный функционирует в следующих значениях: 1) ‘тихий, спокойный, смирный, кроткий’; 2) ‘вялый, медлительный, непроворный, нерасторопный’; 3) ‘простодушный, бесхитростный, простой’; 4) ‘добрый, добродушный’; 5) ‘хилый, слабосильный, болезненный’; 6) ‘щедрый, хлебосольный’; 7) ‘бесхозяйственный, беспечный’; 8) ‘грустный’; 9) ‘неряшливый’. Можно выделить общую сему для названных значений - «не способный причинить вред». Однако в значениях данного прилагательного содержится различный оценочный компонент. Амбивалентность данной лексической единицы зависит от контекста, в котором проявляется данное свойство человека. Добрый человек, а, следовательно, щедрый, хлебосольный и гостеприимный - эти качества оцениваются положительно; однако излишняя щедрость может восприниматься как бесхозяйственность, беспечность, безалаберность, т.е. качества, осуждаемые, диалектоносителями. Кроткий,

спокойный, тихий человек оценивается со знаком плюс, однако, если излишнее спокойствие человека отражается в особенностях моторики, препятствующих выполнению работы (в медлительности и неповоротливости), оценка меняется на противоположную. Также спокойствие, кротость, неспособность причинить зло другим может происходить не от высоких моральных качеств человека, а от его слабости, что способствовало развитию у данной лексемы значения ‘слабый, хилый, больной’.

В разделе 3.2анализируется микрополе «Склонность к обману». Сегмент, репрезентирующий склонного к обману человека, обладает высокой номинативной плотностью и включает в себя микрополя «Лживый» (свирущий, лгучий, брехало, врсікало17), «Хитрый» (азурчик, лукавый, льгска, мазуристый, облеіза....- 45), «Льстивый» (влеіза, лабзун, леза, лестливый, ползень27). В то же время участок микрополя, репрезентирующий правдивого человека, представлен единственной диалектной лексемой г

правдушный. Отсутствие вербализации в языке говоров данного качества человека может отражать представление диалектоносителей о честности и правдивости как о нравственных нормах, не нуждающихся в словесном выражении. Однако образ простоватого человека, жертвы обмана, тщательно разработан в языке говоров. Этот участок поля образует зону пересечения с микрополем характеристики по умственным способностям, репрезентируя бесхитростного, глуповатого человека, которого легко обмануть, обхитрить (зеворот, каплоух, леїбут, лоха... -36). Категоричность в негативной оценке как обманщика, так и жертвы обмана подтверждается значительным преобладанием субстантивов в этих зонах микрополя.

Микрополе «Поведение в социуме» (раздел 3.3)содержит лексемы, характеризующие человека по его действиям в обществе. Наиболее разработанными в его составе оказываются микрополя «Упрямый» (артеїчина, кобень, костьіг...- 42) и «Нарушитель порядка» (вязга, дерун, дреікса.-57). Менее разработаны микрополя «Гордый» (выйный, выяха, вылеток, гмыгра...- 21) и «Капризный» (сколуплина, копырза, цыбистый.-15). Зону пересечения микрополей образуют лексемы копырза, купырза, имеющие в тверских говорах значения ‘гордый, чванливый человек’, ‘шалун, проказник’ и ‘капризный, несговорчивый, упрямый человек’. В качестве интегральной семы значений полисеманта копырза можно выделить «с трудным характером». В микрополях «Упрямый» и «Гордый» отмечена оценочная энантиосемия ядерных лексем. Однако наполнение центральных частей микрополей диалектной лексикой, отрицательно характеризующей упрямого и гордого человека, фиксирует представление диалектоносителей о данных качествах как о безусловном отклонении от нормы. Запечатленный в языке негативный образ упрямого, гордого, капризного человека, доставляющего трудности окружающим, причиняющего беспокойство, нарушающего нормы поведения в коллективе, отражает ценности, связанные с приоритетом общего над личным, коллективного над индивидуальным.

Микрополе «Способный к быстрой адаптации в обществе», не получившее разработки в литературном языке, представлено в тверских говорах 10 лексическими единицами (выкалый, наваїдкий, навадный, обседчивый, обычный, обычливый, оседчивый, свьгчливый, свойчатый, привьгтчивый). Тщательная разработанность данной семантической сферы, а также наличие положительного оценочного компонента в структуре лексических значений прилагательных, характеризующих человека, способного к быстрой социальной адаптации, свидетельствует о важности для носителей диалекта умения легко осваиваться в новой среде, уживаться в человеческом сообществе, вести себя в социуме в соответствии с принятыми нормами и традициями.

Микрополе «Отношение к материальным ценностям» (раздел 3.4) включает в себя лексемы, характеризующие человека по его отношению к материальным благам, по склонности приобретать или отдавать материальные ценности. В его составе можно выделить два микрополя низшего порядка: «Склонный получать материальные ценности» и «Склонный отдавать материальные ценности». Зависть, жадность, скупость, чрезмерная бережливость, накопительство - эти качества человека не остаются без внимания в тверских говорах, о чем свидетельствует объем микрополя «Склонный получать материальные ценности» - 59 лексических единиц. Составляющие микрополе лексемы образуют пересекающиеся между собой группы лексем, имеющих значение ‘завистливый’, ‘жадный’, ‘скупой’ , ‘бережливый’. В литературном языке понятия жадность и скупость дифференцируются. Жадный толкуется как ‘стремящийся взять себе, получить, иметь у себя как можно больше чего-л.’ [МАС 1], а скупой - ‘чрезмерно, до жадности бережливый, всячески избегающий расходов, трат (о человеке)’. [МАС 4]. Здесь очевидна разнонаправленность действий скупого и жадного: для жадного человека характерно активное или даже агрессивное стремление получить материальные ценности, а для скупого - стремление сберечь имеющиеся у него ценности. В тверских говорах значения ‘скупой’ и ‘жадный’ чаще не дифференцируются. Лексемы жом, жома, жмонЯ, зафиксированы в значении ‘жадный, скупой человек’ (Жома - скупой человек, учитель был жома. Жома - значит жадный. ЖмонЯ скупой человек. ЖмонЯ, жмот - это жадный [Селигер 2]). Также трудно провести четкую границу между завистью и жадностью. Так, жадного, завистливого, нахального, присваивающего чужое имущество человека репрезентируют лексемы приграбчивый - ‘захватывающий чужое, завистливый’, похватчивый - ‘броский на чужое’, нахратливый - ‘завистливый, нахальный’, забироха - ‘кто много себе присваивает,

завистливый’, хвбтчивый - ‘имеющий страсть до чужого’. Бережливость и скупость также не всегда поддается четкому разграничению: фонетические варианты крепкий и крепкой функционируют в тверских говорах в значении ‘скупой, бережливый’. Таким образом, зависть, жадность, скупость, бережливость располагаются на одной шкале, характеризуя человека по степени проявления признака - желания обладать материальными благами, и

образуя зоны пересечения, которые могут быть объяснены экстралингвистическими факторами, когда одно и то же качество оценивается диалектоносителями по-разному. Оценочная энантиосемия характерна в тверских говорах для лексем скупой и скудный. В южных районах Тверской области (Бельский, Оленинский, Нелидовский) прилагательные скудный и скупой зафиксированы с положительной оценкой, обозначая рачительного, хозяйственного человека (Скудный - это скупой то есть. Скудным, скупым хорошо быть, правильно. Так и говорят: «Скупость не глупость» [КГТО]). В других районах (Сандовский, Сонковский) прилагательные скупой и скудный имеют отрицательную коннотацию (Скупой, скудный - плохой человек, жадный, ничего никому не даст [КГТО]). Для ряда номинаций микрополя характерен мотив движения к себе, а также мотив препятствия движения от себя. Глаголы с интегральной семой в значении ‘брать’ (брать, хватать, грабить, хапать) являются лексическими мотиваторами для ряда лексем с прозрачной внутренней формой приграбчивый, похватчивый, хватчивый, прибируха, забироха, охетистый. Многочисленные словообразовательные диалектизмы - субстантивы жмотка, жмода, жом, жома, жметень, жметеня, жметня и адъективы прижимистый, нажимистый, ужимчивый - мотивированы глаголом жать (диалектное жмать) в значении ‘стискивать, сжимать, сдавливать’. Скупой человек, отказывающий в помощи ближним, избегающий трат, издержек, расходов, не дающий взаймы номинируется лексемами с прозрачной внутренней формой недаїхаи недатливый. Номинации, мотивированные данными глаголами, рисуют портрет завистливого, жадного, скупого человека, который активно совершает действия по сбору, захвату материальных ценностей, прижимает их к себе, не желает дать их другим.

В антонимичном микрополе «Склонный отдавать материальные ценности» (рахманный, размоток, мотьіга, разбросчивый20) обнаруживается расплывчатость границ между щедростью и бесхозяйственностью, что отражено в энантиосемичных значениях лексемы рахманный - ‘гостеприимный, хлебосольный’ и ‘бесхозяйственный, беспечный’ (Парень-то больно рахманный у нее. Что заработает, то и размотает [ТС]). В зависимости от угла зрения на действия человека, легко отдающего свою собственность, эти действия могут расцениваться как проявление доброты и щедрости или же бесхозяйственности, получая положительную или отрицательную оценку окружающих.

Структуру микрополя «Умственные способности» (раздел 3.5)образуют два антонимичных микрополя «Умный» (востр^к, вьгтный, дотошный, думный, мозголовый...-28) и «Глупый» (глумной, глупина, дурносоп, дурый...- 111), различающихся по объему в четыре раза. Показательно соотношение субстантивов и адъективов в исследуемых микрополях: подавляющее преобладание субстантивов в микрополе «Глупый» (95 субстантивов и 16 адъективов) и противоположное соотношение их в микрополе «Умный» (4 субстантива и 22 адъектива). Микрополе «Умственные способности» образует обширную зону пересечения с микрополем «Отношение к труду», отражая

смысловую близость в народном представлении ума и умения работать (сноровитый, сноровистый, сноровный), а также глупости и лени (заплошистый, одёр, недолукий).

Характеристика человека по его желанию/нежеланию работать, по работоспособности и старательности, по уровню его мастерства и квалификации в деле, по степени занятости и по затрате физических сил рассматривается в разделе 3.6.Структуру микрополя «Отношение к труду» составляют асимметричные по объему микрополя «Отрицательное отношение к труду» (баклушник, в0лежень, валюга, ленгуз...-136) и «Положительное отношение к труду» (варовый, гоношлйвый, гомыза, гораздый. -36). Лексемам данного микрополя «Отрицательное отношение к труду» свойственна большая категоричность в оценке, что находит выражение в подавляющем преобладании существительных над прилагательными (119 субстантивов, 17 адъективов), в отличие от полярного микрополя «Положительное отношение к труду», в котором преобладают прилагательные (9 субстантивов, 25 адъективов). В ходе семантического анализа выявлены зоны пересечения микрополя «Отношение к труду» с микрополями «Физическое здоровье», «Умственные способности», «Отношение к материальным ценностям», «Отношение к спиртному», «Отношение к противоположному полу», «Особенности моторики». Мотивационный анализ микрополя выявил в качестве основных симметричные мотивы движения и неподвижности для номинаций работящего и ленивого человека соответственно. Таким образом, в языке тверских говоров зафиксировано представление о непосредственной связи способности человека к работе с его физическими и прежде всего динамическими способностями. Ум, энергичность и работоспособность сближаются в диалектной языковой картине мира, а умственные и физические способности человека получают положительную оценку с точки зрения возможности применения их в процессе трудовой деятельности.

В разделе 3.7рассматривается микрополе «Эмоциональное состояние» (36). Лексемы, репрезентирующее человека по его эмоциональному состоянию, в тверских говорах немногочисленны. Значениями ‘веселый’ и ‘грустный’ обладают полисеманты, образующие зоны пересечения с микрополями «Поведение в социуме», «Физическое здоровье», «Особенности моторики», «Отношение к труду». Наиболее разработанным является участок, включающий лексемы, характеризующие плаксивого человека (веньгало, грйба, грибастый, кислух, кувЯка, маслЯк, мездрЯк... - 28).

В разделе 3.8анализируется имеющее наибольшую номинативную плотность (295 лексических единиц) микрополе «Характеристика по речевой деятельности». Его структуру составляют микрополя «Склонность к общению» и «Особенности речевого поведения». Микрополе «Склонность к общению», в свою очередь, включает в себя два антонимичных микрополя «Любящий общение» (139) и «Не любящий общение» (37). Семантический анализ лексем, наполняющих данные микрополя, показал, что микрополе «Не любящий общение» образуют лексические единицы с отрицательной коннотацией,

содержащие дополнительные семы ‘угрюмый’, ‘суровый’, ‘скупой’, ‘домосед’, ‘скрытный’, ‘стеснительный’. В микрополе «Любящий общение» входят лексемы как с положительной, так и с отрицательной коннотацией. Общительность, коммуникабельность, разговорчивость человека оценивается положительно, если она не переходит в назойливость, пустую болтовню или передачу сплетен. Наибольшую маркированность в языке получает болтливый человек (лаларь, лескотун, колокола, лоскобойка...- 52), сплетник (колоушник, посевщик, переводень...-33) и назойливый (звяга, мозольник, скобель... -37).

Зоны пересечения микрополей «Любящий общение» и «Склонный к обману», выявленные в ходе семантического анализа, отражают смысловую близость понятий «многословие» и «обман» в представлении носителей традиционной культуры.

В микрополе «Особенности речевого поведения» наибольшим объемом отличаются участки, репрезентирующие красноречивого (14), крикливого (26), ворчливого (13), придирчивого (7), грубого человека(13) и насмешника (15). Исследуемое микрополе отличается высокой степенью детализации, отражая значимость данной семантической сферы в диалектной картине мира. Так, не имеют синонимов в литературном языке диалектные лексемы облиза - ‘тот, кто много и без передышки говорит’, обрезуха - ‘очень бойкий на язык человек, не дающий никому промолвить слово’, простынища - ‘человек, не умеющий вовремя замолчать’, найдоха, отговорчивый, отговорщик/-ца - ‘находчивый на слова человек’; отковьгрчивый - ‘после долгой думы находчивый на остроту’; слабкий- ‘не способный удержаться от задавания вопросов’, карел - ‘тот, кто говорит неправильно или непонятно’; ‘надоумок ‘тот, кто напоминает кому- либо о чем-либо’; прикладчивый - ‘человек, говорящий прибаутками’.

Также значительным объемом обладает микрополе «Особенности моторики» (раздел 3.9),структура которого образована антонимичными микрополями «Быстрый/ловкий» (49) и «Медлительный/неловкий» (76). Оценка моторики человека через призму пригодности/непригодности действий для труда подтверждается обширной зоной пересечения данного микрополя с микрополем «Отношение к труду». Подавляющее количество субстантивов среди номинаций, образующих данную зону (растопшп, непропёка, недолукий, г г

корепа, развара.'), отражает категоричность в осуждении неловкости и медлительности человека, если эти свойства препятствуют качественному выполнению работы.

Пересечение полей «Особенности моторики» и «Умственные способности» отражает смысловую связь в представлении диалектоносителей между двигательной активностью и умственной деятельностью: медлительный и неловкий в действиях человек, скорее всего, будет также медленно соображать. Основным мотивом в номинациях данного микрополя является мотив движения (отсутствия движения). Мотив отсутствия движения реализован в частных мотивах сонливости, мягкости и тяжести.

Микрополе «Отношение к физиологическим потребностям» (раздел 3.10) включает в себя микрополя, асимметричные по объему. Наибольшее

количество лексем входит в микрополе «Отношение к еде» - 99 лексических единиц. Количество лексем, составляющих микрополя «Отношение к алкоголю» и «Отношение к противоположному полу» существенно меньше - 24 и 25 лексических единиц соответственно. Наименьшее число лексем содержит микрополе «Отношение ко сну» - 13 лексических единиц (сонша, заіспа, заіспанЯ.).

В микрополе «Отношение к еде» наибольшим объемом отличается участок, репрезентирующий человека по количеству потребляемой пищи (мЯло, настегай, ненасыть...-41). Разработанность данного участка поля и подавляющее преобладание субстантивов в нем свидетельствует о ярко выраженной экспрессии в негативной оценке человека, который много ест. В то же время выявлена лакуна в зоне характеристики человека, который ест мало, что может свидетельствовать о том, что отклонением от нормы в сознании диалектоносителей является лишь превышение количества потребляемой пищи. Фиксируется как нарушение нормы пристрастие к лакомствам (6), а также не имеющие языковой маркированности в литературном языке медленный и г г

быстрый прием пищи (межеедок, лохтерЯ, варызгало...) и нарушение режима г г

питания (кусовник, кусоловник...). Анализ полисемантических связей выявил зоны пересечения микрополя с микрополями «Телосложение», «Особенности моторики», «Моральные качества», «Отношение к труду», «Умственные способности».

В заключении подводятся итоги исследования, намечаются его дальнейшие перспективы, в частности, на основе расширения лексико­семантического поля «Человек» за счет включения в него лексических групп, оставшихся за пределами диссертации (глагольной лексики, фразеологических сочетаний), а также проведения контрастивных исследований - рассмотрения особенностей концептуализации представлений о человеке в разных диалектных системах русского языка.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях автора: